Страничка Алисы Селезнёвой: "Билет в один конец"

Если да, то вы, конечно, знаете: приключения знаменитого детектива обычно начинаются с того, что в дом миссис Хадсон входит, влетает, вваливается или врывается неожиданный, удивительный, странный или подозрительный гость.

В будущем всё будет по-другому.

Стремительный прогресс средств связи приведёт к тому, что никто ни к кому врываться или вваливаться не будет, — разве что Громозека нагрянет проездом на планету Синих теней с конференции в системе Мелких Васильков, — так вот, я говорю, что никто не явится собственной персоной, а просто возникнет перед вашим взором вслед за сигналом видеофона.

Все приключения в будущем — или, по крайней мере, многие из них — начинаются с неожиданных или удивительных видеофонных диалогов. Так случилось и на этот раз.

Но всё по порядку.

Алиса чувствовала себя предательницей.

Юлька. Вот уже скоро два года, как она не видела Юльки.

Алиса, ну зачем ты сказала ей, что вы скоро увидитесь? Зачем взяла на себя обязательство, которое не можешь выполнить?

Весь мир напоминал Алисе об её обещании.

Вот Поля, домашний робот, заглянул в Алисину комнату. Удовлетворённо отметил, что в комнате безупречный порядок, и исчез. Алиса тут же подумала: мне бы его заботы... И мысли побежали по привычному горькому кругу.

Вот марсианский богомол со скрежетом выбрался из-под кровати и прошествовал на кухню подкрепиться сушёным горохом. Скрип суставов инопланетного насекомого вызвал в Алисиной памяти отвратительный скрежет тормозов троллейбуса из двадцатого века. За этой картиной в памяти всплыл больничный бокс... побег... обещание вернуться...

На подоконнике ворковали голуби. Совсем как на Юлькином. Она тоже подкармливала голубей...

От себя не убежать.

Нет, вы не подумайте, Алиса не из тех, кто раскисает. Она давным-давно поняла, что надежды увидеться с подругой из далёкого прошлого нет. Понимала она и то, что Юлька этого не знает. И ждёт. И будет ждать всегда.

Выплакаться маме? Но Алиса — человек ответственный. Она понимает, что в этом деле ей всё равно никто не поможет. Вот и не надо никого огорчать. Ни друзей, ни родителей. Зачем делать больно людям, которые тебе дороги? Придётся тебе, Алиса, одной нести эту боль через всю жизнь.

Жизнь прожить — не поле перейти.

С такими вот невесёлыми мыслями в голове Алиса уже почти два года жарила брамбулеты, носилась по Галактике, раскрывала чёрные замыслы космических пиратов и земных бандитов, готовилась к контрольным и школьным олимпиадам, чистила кормовую свёклу для склиссов — в отличие от земных коров, склиссы отказывались есть её вместе с кожицей, — путешествовала то по эпохе легенд, то по средневековью, играла в футбол и в шахматы, выручала взрослых и детей, инопланетян и животных, иногда прогуливала уроки — короче, оставалась самой обыкновенной девочкой будущего. Никто и не подозревал о тяжести, легшей на её душу с тех пор, когда, казалось бы, вполне счастливо закончилась история с похищенным миелофоном.

Булычёв в своих книжках про двенадцатилетнюю Алису об этом нам не поведал.

Зачем писать о грустном? Всё и так понятно.

Но мне — придётся. Алисина тайна имеет прямое отношение к событиям, начавшимся в этот ненастный мартовский день.

Когда Алиса, прощаясь с Юлькой, обещала ей скорую встречу, она сама верила своим словам. Значит, она не врала. Но у той веры не было никакой основы: просто обеим девочкам очень-очень хотелось, чтобы это оказалось правдой.

Но это правдой не было.

Чтобы понять, в чём ошиблась Алиса, вам придётся познакомиться с некоторыми фактами хронофизики, которые в ваших школах не проходят, поскольку хронофизику ещё не придумали.

Оказывается, есть две величины, которые зависят от начального и конечного пункта переброски во времени. Первая — затраты энергии на переброску. Вторая — вероятность того, что переброска закончится успешно.

В апреле позапрошлого года условия для переброски на двести лет назад были идеальными. Только благодаря этому Коля Наумов успешно проник в Алисину эпоху и оказался в центре удивительных событий, прославивших Алису за два века до того, как она родилась. Ведь обычно переброска в будущее, если только это не возвращение в свою эпоху, грозит путешественнику во времени почти неизбежной гибелью. Моменты, когда переход в будущее безопасен, очень редки.

Но уже в июне ситуация в корне изменилась. Период с восьмидесятых годов двадцатого века и до самого его конца стал практически недоступен для путешественников во времени, стартующих из 2182 года. А также из 2183, 2184... и так далее примерно на сто семьдесят лет вперёд. Каждый, кто попытался бы переместиться между этими двумя эпохами, имел бы в лучшем случае четыре шанса из пяти добраться до цели. А иногда и меньше. Лишь в отдельные дни возникала возможность безопасных переходов ценой очень высоких затрат энергии. Но, разумеется, использование этих дней и часов заранее включено в научную программу Института времени. В эти короткие периоды специалисты-временщики проверяли исправность аппаратуры на промежуточных станциях времени, заменяли дежурных, эвакуировали экспедиции, закончившие свою работу, и отправляли в прошлое новые исследовательские группы.

В средние века или в эпоху легенд — пожалуйста. А в двадцатый век дорога закрыта.

Так что не встретиться больше Алисе с подругой из 6 “Б” класса. Не выполнить своё обещание.

В будущем, если ты придёшь на космодром и скажешь роботу-справочнику, что тебе срочно нужен космический корабль, чтобы лететь в Большое Магелланово облако, потому что ты должен отдать своему другу забытую им в твоей квартире книжку с картинками, произойдёт то, что и должно произойти. Робот сразу начнёт действовать. Первым делом он запросит диспетчерскую о том, летят ли в Большое Магелланово облако научные экспедиции или транспортные корабли. Ведь пассажирского сообщения с другими галактиками пока ещё нет. Узнав, что в ближайшие три месяца ничего такого не предвидится, робот страшно огорчится. Ведь он уже позвонил твоим родителям, узнал, что книжку Большой Палочник, с которым ты дружишь, действительно у тебя забыл и очень из-за этого огорчается — у него даже надбровные листья начали осыпаться на неделю раньше срока, — связался со школой и убедился, что контрольных в ближайшие две недели не ожидается, а все учебные задания ты сдал своевременно. Так что волей-неволей придётся доставать корабль. И тогда заместитель начальника космопорта по диспетчерской службе позвонит комиссару ИнтерГПола Милодару, чтобы попросить у него на пару недель патрульный корабль третьего класса. Дело в том, что резервные корабли Звёздного флота планеты Земля относятся к первому и второму классам. Зачем гонять такой огромный и сравнительно тихоходный лайнер в соседнюю галактику из-за забытой книжки?

В каждой эпохе есть что-то самое главное. В древнем мире было вот как: чем у тебя больше невольников, тем выше твоя пирамида. В средние века — чем больше полей, лугов и лесов, тем больше ты имеешь золота и пряностей, тем неприступнее стены твоего замка. В новое время люди считали, что ничего важнее денег и быть не может. Миллионы людей тратили всё своё время, здоровье, весь свой талант на то, чтобы заработать больше и больше этих самых денег. Чем внушительнее сумма на твоём банковском счёте, тем больше ты можешь путешествовать, посещать музеи, издавать книги о том, как тебе удалось стать таким богатым и не угодить под суд за те кровавые и подлые преступления, на которые ты пошёл, чтобы разбогатеть. Если у тебя много денег, ты даже можешь давать ценные советы генералам о том, какую страну бомбить за то, что её граждане слишком бедные и не могут поэтому дать достойный отпор агрессорам.

В то время, о котором я вам рассказываю и до которого осталось меньше двухсот лет, самым главным достоянием стала дружба.

И нет ничего удивительного, что человечество найдёт для тебя космический корабль с командой и полными баками топлива, если этот корабль нужен, чтобы ты помог своему другу.

Но Алисе не нужен космический корабль. Не нужны ей золото, земельные угодья и невольники. Ей поможет только машина времени.

Если она расскажет академику Петрову, директору Московского института времени, зачем ей нужна машина времени, Петров тут же свернёт все исследовательские программы, чтобы при первой возможности, а такая возможность появится лет через шесть, освободить Алисе дорогу в прошлое. Кто-то не сможет вернуться из прошлого ещё лет восемь из-за того, что Алисе поездка в прошлое нужнее. Так решит академик Петров. Так же на его месте подумало бы большинство людей будущего. Ведь Алиса прекрасно знает, как сложно теперь попасть в двадцатый век. Раз она просит об этом, значит, ей очень нужно. Значит, это важнее, чем восьмилетняя задержка возвращения одного из членов действующей экспедиции.

Так подумает академик Петров.

Поэтому никто никогда не узнает тайну Алисы. И боль невыполненного обещания навсегда останется с нею. А Юлька будет ждать...

Надо ли теперь рассказывать, какое настроение было у Алисы в этот хмурый мартовский день, когда за окном сыпал сырой снег, с веток тополя свисали плачущие сосульки и надо было делать скучное домашнее задание по астронавигации? И зачем этот детский предмет изучают в восьмом классе? Анахронизм какой-то.

Алиса сидела перед компьютером и, ругая себя за бесполезную трату времени, играла в “Цивилизацию”. Конечно, “Цива” — игра интересная и даже познавательная, но ты, Алиса, уже не ребёнок. Тебе не пристало тратить время на компьютерные игры. Так рассуждала одна извилина Алисиного мозга — самая ответственная. Ей тут же возражала другая: не слушай её, Алиса, уроки у тебя сделаны, астронавигация будет после выходных, других неотложных дел пока нет. Играй себе. Первая извилина возмущённо перебивала: неужели разумный человек в нашу эпоху не может себе найти более полезного занятия? Ты уже месяц обещаешь отцу посмотреть рукопись пятой главы его монографии и дать свои замечания! Наверное, он так и сдаст книгу на рассмотрение редакционного совета, пока ты соберёшься.

Все остальные извилины решали вопрос о том, как бы оттеснить, не вступая в военное противостояние, шустрых альдебаранцев, высадивших своего поселенца на спутнике Сатурна Фебе — таков уж сюжет игры, увлекшей дочку директора Космозо. Поэтому Алиса, хоть и осознавала справедливость упрёков со стороны самой ответственной извилины, никакого конкретного решения всё не принимала. Это, конечно, было на руку другой, безответственной, извилине (хотя у неё и нет руки): ведь чтобы заняться более полезным делом, нужно было соответствующее решение принять.

На самом деле альдебаранцы — отличные ребята и никогда ни в какой звёздной системе не высаживались, не спросив разрешения местных жителей. Если, конечно, местных жителей удавалось обнаружить. Но игра есть игра. У неё свои правила. Древние.

И тут раздался сигнал видеофона.

В книжках обычно пишут: Алиса подошла к экрану видеофона. Это неправда. Нет у видеофона никакого экрана. Когда ты отвечаешь на сигнал, объёмное изображение появляется прямо там, куда ты сейчас смотришь.

Перед картой Солнечной системы, на которой только что возник ещё один звездолёт альдебаранцев, повисло в воздухе изображение котёнка с жёлтым глазом. Да-да, обыкновенного котёнка. Белого, с розовым носом, чёрными лапками и удивлённой физиономией. Правда, котёнок был одет в серебристый комбинезон, а жёлтый глаз, окружённый длинными чёрными ресницами, был у него один и располагался прямо над розовым носом. Если вы когда-нибудь были на планете Брастак, вы, несомненно, узнали портрет одного из её обитателей. А также догадались, что характер у него безответственный и вздорный. Вот если бы глаз был сиреневым, можно было бы уверенно заключить, что перед вами милейшей души человек... простите, брастак.

– Гггрр, — представился брастак. Ваше высочество, я предлагаю вам немедленно прибыть на планету Чумароз. Там на космодроме вы сядете в красный флаер вашего размера, и он доставит вас куда надо. Запомните пароль: “Проведите, проведите меня к нему! Я хочу видеть этого человека!”

На многих планетах Галактики к титулам и этикету относятся гораздо трепетнее, чем на Земле. Алиса и в самом деле принцесса планеты А5-25. Но это вовсе не мешает соседке по лестничной площадке отругать нашу принцессу, стоит той нечаянно напугать её Бобика, выпрыгнув из окна. Воспитанные девочки должны спускаться со второго этажа по лестнице или в крайнем случае по шесту, а не скакать, как белки — так считает соседка. Не мешает Алисин титул и Пашке, встретив свою подругу у подъезда, хлопнуть её по спине с воплем: “Алиска! Здорово! Что нового в Космозо? В бадминтон сегодня вечером будешь играть? Ну вот, я так и знал. Опять бадминтон. А я хотел тебя на дискотеку пригласить”.

Более того. Если кто-нибудь обратится к Алисе словом “принцесса”, а тем более “ваше высочество”, он рискует быть вызванным на дуэль. И тут уж не миновать ему позора, поскольку фехтует Алиса мастерски. Бой будет проигран, и побеждённый навсегда запомнит, что Алису следует называть Алисой — и никак иначе.

Но не все инопланетяне это знают. Ведь чаще бывает наоборот. Если какой-нибудь принцессе скажешь: “Эй, пацанка, у тебя заколка расстегнулась”, — наверняка вызовешь интерес спецслужбы той планеты, на которой принцесса живёт, а уважаемые люди из твоей звёздной системы полетят в её владения приносить официальные извинения и заверять, что обидчик примерно наказан и больше так не будет. Вот Гггрр и проявил осторожность.

Алиса скрыла раздражение. Она не хотела ставить инопланетянина в неловкое положение.

Интуиция подсказала Алисе (а интуиция у неё отличная), что предстоит новое приключение. Поэтому юная принцесса из Москвы не стала выяснять, кто такой Гггрр и почему он ведёт себя так нескромно. Предлагает, а не просит, да ещё и немедленно. Впрочем, он брастак, а глаз у него жёлтый.

В будущем люди будут очень терпимыми к недостаткам своих собеседников. На далёких планетах правила этикета отличаются от земных. С этим приходится считаться.

Алиса просто сказала:

– Мне завтра в школу, а у меня ещё астронавигация к понедельнику не сделана. Так что “немедленно” не получится.

И она виновато улыбнулась.

– Все организационные вопросы мы берём на себя. Обещаю, что если всё пойдёт по программе, через три часа ты вернёшься в свою квартиру.

– Но до Чумароза лететь почти четыре дня! Потом, зачем лететь на Чумароз, когда, во-первых, ты звонишь с Брастака (Алиса бросила взгляд на определитель номера), а во-вторых, все проблемы можно решить по видику или в крайнем случае по гравитонке?

– Потому что это не видеофонный разговор. Пока что я уполномочен сообщить тебе только одно: кракозебрам с планеты Занзизябра угрожает полное истребление.

И брастак, не прощаясь, отключился. Словно испугался своих собственных слов. Или боялся быть пойманным на лжи.

Пара кракозебр с Занзизябра поступила в Космозо в феврале. Их поймала экспедиция капитана Бурана. Нельзя сказать, чтобы эти животные были очень редкими — скорее наоборот. Но разве это имеет значение, если им угрожает опасность? Кроме того, тут есть какая-то тайна.

Тайна! Что может быть для Алисы желаннее, чем тайна?

Разве что другая тайна, ещё более таинственная.

Алиса быстро собралась, предупредила Полю, что вернётся через три часа, вытащила из холодильника саморазогревающийся туристский паёк в вакуумной упаковке в расчёте на три дня, и пока домашний робот пытался согласовать информацию о трёхчасовом отсутствии с объёмом изъятого из холодильника продовольствия, нырнула в лёгкий скафандр. В карманах скафандра — две смены белья, универсальное мыло, аптечка, комплект атомных батареек, плазмотрон, карманный усыпляющий бластер. Скафандр оснащён антигравитационным ранцем и баллонами с двенадцатичасовым запасом кислорода.

Собравшись, путешественница выскочила за дверь. Робот так и остался в растерянности стоять в прихожей.

Пассажирские лайнеры летают на Чумароз ежедневно. Это корабли чумарозского флота, идеально приспособленные для слоноподобных спрутов или спрутообразных мастодонтов. Люди в таких кораблях чувствуют себя очень неуютно. Слишком большие каюты, слишком тяжёлые двери, которые к тому же не открываются автоматически, электровыключатели на высоте двух с половиной метров, компьютеры с мышью размером с небольшую собаку. Со всем этим смириться можно, но вот вездесущий запах валерьянки в течение четырёх дней надоедает до смерти. Я однажды летал на Чумароз рейсовым лайнером. Возвращаться на Луну тем же способом я категорически отказался и три дня ждал попутного корабля ушанов. На нём, правда, постоянные сквозняки, но в остальном он гораздо удобнее.

Вот на таком космическом корабле Алиса провела чуть меньше четырёх суток.

Ничего не происходило.

На корабле девочку с Земли никто не узнавал. Лишь те чумарозцы, которые много лет прожили на Земле, умеют различать людей по лицам. Только перед самым прибытием местная диспетчерская сообщила экипажу, что у них на борту самая знаменитая девочка Галактики, и весь экипаж, кроме вахтенных, нанёс Алисе официальный визит. В подарок ей вручили огромный букет роз, чем несказанно расстроили девочку. Ей было жалко срезанные цветы.

По счастью, у Алисы случайно оказалось несколько ампул с гормонами укоренения, выделенными Аркашей по технологии, разработанной Просей, инопланетным аспирантом Петербургского университета. По прибытии в космопорт Алиса, прежде чем сесть в условленный флаер, высадила уже пустившие корешки цветы на клумбу невдалеке от вокзала.

Пообедала она в ресторане земной кухни близ космопорта. Супа ей не хотелось, котлеты показались невкусными, поэтому она заказала шесть порций пломбира с вареньем и чай с двумя сдобными булочками. Небольшую связку бананов, апельсин и яблоко величиной с небольшой арбуз она взяла с собой, рассчитывая закончить трапезу по дороге.

Через полчаса Алиса произнесла пароль. Отзыва она не знала, но была почти уверена, что услышит:

– Кто ты? Кто? Мы не знаем тебя. Что тебе нужно в нашем лагере?

Именно эту фразу произнёс мрачного вида шестиглазый чумарозец — и вдруг растерянно замолчал, выпустив облако коричневатого дыма.

Алиса стояла у калитки старинного особняка, напоминавшего гору с окошками. Калитка была высотой примерно в четыре с половиной Алисы.

– Короче, не помню, что там было дальше, но ты, девочка, должна произнести правильный ответ на эту фразу. Иначе я тебя не пропущу, — сказал привратник на космолингве.

Вдруг перед привратником возникла голограмма другого чумарозца — сработал мобильник. Голограмма произнесла:

– Штраф 2 кредита за ненадлежащее выполнение обязанностей.

– Помилуйте, шеф, разве можно запомнить такую длинную фразу на инопланетном языке? Это же просто немыслимо.

Охижутик — а голограммой был именно Охижутик (Алиса, правда, его ещё не знает) — ответил:

– А как ты собираешься распознавать Алисин ответ, если вопрос не запомнил? Всем, решительно всем приходится заниматься самому. Никому нельзя доверять. Я вынужден нарушить конспирацию. Тебе, Бработупик, это дорого обойдётся. Штрафом не отделаешься. Ну, говори отзыв, — голограмма обернулась к Алисе.

– Где он? Где? Неужель его нет? — сказала Алиса.

– Дальше!

– Тяжелее, чем камни, я нёс свою душу, — продолжила Алиса есенинскую строку, после чего спросила по-чумарозски:

– Дальше рассказывать?

– Нет, достаточно. Аутентификация пройдена.

Умное слово “аутентификация” означает, если коротко, подтверждение твоего права на доступ к секретным данным. У него есть и другие значения, но это неважно.

Алису долго водили по кривым наклонным коридорам и переходам, пока она не оказалась в огромном зале, стены которого состояли из гранитных плит в человеческий рост. За Алисой закрылась толстая металлическая дверь. Наверное, титановая.

– Это чудище и есть Алиса Селезнёва? — спросил на космолингве толстый мрачный уксуец, покрытый жёсткими свалявшимися колючками. — Мне рассказывали, что принцесса — одна из первых красавиц Галактики. А что оказалось? Таких, как она, и на Чумарозе навалом. Стоило ли выстраивать такую хитроумную комбинацию, Охижутик?

Тут Алиса поняла, что Охижутиком звали голограмму у калитки.

– Уксу-де, ничего ты не понял. Мне неважно, насколько она безобразна. Для меня нет ничего прекраснее шестнадцатеричного кода на страницах виркниги. Но, к твоему сведению, эта девочка отобрала нефритовую железную дорогу у одного твоего земляка. Понял, у кого, да? — и Охижутик расхохотался, отчего зал заполнился фиолетовым вонючим дымом, а Уксу-де закашлялся.

Прокашлявшись, уксуец посмотрел на Алису с опаской и на всякий случай отошёл подальше. Та переминалась с ноги на ногу: ведь сесть ей никто не предложил, да и не на что было. В зале не было ни одного стула. Это неудивительно: ведь ни одного существа, умеющего сидеть на стуле, до Алисы здесь не бывало. Девочка с Земли стояла и ждала, когда ей уделят внимание, в то время как Охижутик углубился в виркнигу, испещрённую цифрами — цифры записаны точками, по правилам космолингвы, — и словно забыл об её присутствии. Постояв, Алиса направилась было к выходу. Но чумарозцы, как известно, прекрасно видят то, что происходит у них за спиной, тем более что и спины-то у них нет.

Стой, Алиса, — сказал Охижутик. Базар есть.

– Что есть? — спросила Алиса.

– Ну, разговор.

– А базар тут при чём?

– А базар совершенно ни при чём. Я буду ставить тебе задачу, а ты слушай и запоминай.

Вы, наверное, знаете, что все компьютерные системы планет Галактического содружества связаны между собой гравитонной связью в единую сеть, называемую Космонет. Гравитонная связь называется гравитонной только по традиции — на самом деле она основана на некоторых эффектах квантовой статистики, которые людям нашей с вами эпохи знать ещё рано, а то они могут придумать на их основе очень опасное оружие. Компьютерная система каждой цивилизации предоставляет обитателям других планет доступ к тем файлам, которыми она считает разумным поделиться со своими братьями по разуму. Остальные файлы она защищает, чтобы какой-нибудь озорник с Фикса или Всика не вывел ради шутки из строя систему управления пожарной службой на Паталипутре.

Эта особенность компьютерных сетей препятствовала замыслу Охижутика.

А замысел был вот какой.

Если вы читаете нашу повесть с начала (а это вполне возможно), то знаете о пристрастии Охижутика к компьютерным играм. И о том, что он дал отцу клятву никогда в компьютерные игры не играть.

И Охижутик решил играть не в компьютерную “Циву”, а в живую. Клятва в этом случае не нарушается.

Он захотел захватить контроль над всеми компьютерами Галактики, перепрограммировать их так, чтобы они выпускали поселенцев, рабочих, инженеров и боевые единицы. Ну и пусть разумные существа всех планет останутся без домработников и продовольствия! Тогда, по замыслу бессовестного чумарозца, обитатели Галактики будут покорно участвовать в его игре в роли фишек, управляя боевыми и инженерными единицами. Затем Охижутик предполагал взять на себя управление чумарозской цивилизацией, которая должна противостоять остальным народам Галактического содружества — по всем правилам компьютерной игры. Если люди не подчинятся правилам, их усмирят роботы-полицейские, собранные другими роботами по программам, которые Охижутик и его единомышленники напишут и внедрят в память управляющих компьютеров.

Такой вот замысел.

Вы скажете, что он нереальный. Что Охижутику столько программ не написать.

А я скажу, что реальный. Потому что программы, написанные для примитивных подлых целей, и сами примитивны. К тому же через двести лет компьютеры сами будут уметь писать программы — достаточно будет сформулировать задачу, которую программа должна решать. Потом программу подвергают дополнительному обучению на достаточно большом числе контрольных заданий.

Охижутика не очень заботит, что программы будут обучены плохо и из-за этого работать будут кое-как. Со временем научатся. На практике.

Ведь обычно программы пишут очень тщательно и кропотливо, чтобы они не принесли вреда. А Охижутика это почему-то не беспокоит. Принесут вред — значит, принесут. Лес рубят — щепки летят.

Первая планета, контроль над компьютерами которой надо немедленно захватить, — это Земля. Потому что именно на Земле выращивают лучшее в Галактике растение, из которого изготовляют любимый напиток чумарозцев. Захвачена Земля — наполовину гарантирован контроль над родной планетой Охижутика. Остальное — дело техники. Вычислительной.

Но компьютерная система Земли надёжно защищена. Пятнадцать лет назад, когда Алиса ещё не родилась, был проведён конкурс на лучшую и самую надёжную систему защиты. На конкурс поступило несколько сотен тысяч заявок. Из них отобрали ровно сто, одна из которых — никто не знает какая — была принята к реализации. Выбор сделал робот, которого тут же ликвидировали.

Все документы по проектам, поступившим на конкурс, были немедленно уничтожены. Эксперты, выбравшие сотню лучших проектов, были знакомы только с теми разработками, которые изучали они сами, и не знали, какой проект реализован. Так что ни один человек, ни один робот на планете и даже в целой Галактике не владел тайной защиты земной вычислительной сети.

Блок защиты представляет собой чёрный кристалл размером чуть больше ногтя, самоуничтожающийся при попытке вскрытия или изучения его структуры. Помещённый в специальный раствор, блок начинает расти в толщину, пока не расколется на два одинаковых кристалла, идентичных исходному. В кристалл заложены все программы, необходимые для обеспечения полной безопасности связи между земной компьютерной техникой и инопланетными сетями.

Догадайтесь теперь, чего хотел от Алисы Охижутик? Он поставил перед моей подругой задачу отправиться в 2169 год, когда проходил конкурс, сделать копии документов по всем ста победившим проектам и просканировать память того самого несчастного робота, который принял окончательное решение — какую систему защиты использовать. Зная это, Охижутик получит ключ к любому компьютеру, сделанному на Земле. Неважно, где этот компьютер расположен, — на корабле “Пегас-II”, на котором Алисин папа летает за космическими зверями, чтобы пополнить коллекцию Космозо, или на твоей школьной парте. Хотя парты, как известно, давным-давно отменили.

– А как же кракозебры? — спросила Алиса.

– Какие кракозебры? — спросил Охижутик.

Из ящика тумбы, на которой лежали виркнига, клавиатура и мышь размером с молодого терьера, выглянул Гггрр, которого Алиса раньше не замечала — да и как заметишь брастака, спрятавшегося в ящике тумбы? Он сказал:

– Шеф, Алиса прилетела спасать кракозебр.

И ухмыльнулся.

“Неприятный тип”, — мысленно отметила Алиса.

– Уважаемая принцесса, — сказал Охижутик, — спасти кракозебр очень легко. Достаточно согласиться с нашим предложением. Не согласишься — кракозебры вымрут. Мы позаботимся. Нам это легко. Вот сейчас я введу этот код в нужные адреса памяти... — Охижутик склонился над клавиатурой, — и нажму вот на эту клавишу. Нажимать?

Алиса не знала, обманывает её Охижутик или нет. Но тот не обманывал. Он действительно перепрограммировал всех роботов, наблюдающих за кракозебрами и заботящихся, чтобы у тех было вдоволь сенозяки, которой они питаются. Стоит вызвать новую программу, и роботы, вместо того чтобы доставлять своим подопечным сенозяку, станут, наоборот, защищать её от кракозебр, как от страшной опасности.

Алиса, повторяю, этого не знала, но не хотела подвергнуть бедных животных риску.

– Остановись! — сказала девочка. — Расскажи, что я должна делать.

– Рассказываю. Ты получишь в своё распоряжение портативную кабину времени, связанную с машиной времени, стоящей прямо в этом особняке. О, мы долго и тщательно готовили операцию. Мы купили в Среднем Магеллановом облаке подержанную машину времени. У нас имеется в достатке абсолютное топливо, чтобы обеспечить её энергией межкварковых связей. У нас очень, очень обширные связи, девочка с Земли. С нами не шутят.

“Врёт, — подумала Алиса. — Никакого Среднего Магелланова облака не существует”.

Алиса, конечно, была права. Машина времени, стоявшая в особняке Охижутика, была построена в Москве по технологии, разработанной академиком Петровым. Предназначалась она для Чумарозской лаборатории хронофизики — есть такая на планете. Доставлялась машина на Чумароз по частям автоматическими кораблями чумарозского звёздного флота. Так вот, Охижутик, взломав бортовые компьютеры межзвёздных транспортов, ввёл в них программу, согласно которой корабли доставили машину времени в его особняк, а затем, выйдя в открытый космос, взорвались. Потом негодяй стёр записи о замеченных отклонениях от курса, появившиеся в памяти диспетчерских компьютеров космопорта. Получилось, будто корабли почему-то потерпели катастрофу по пути к пункту назначения.

На Земле построили и отправили на Чумароз новую машину времени, а у Охижутика появилась собственная — её-то он и собирался использовать для воплощения своего подлого замысла.

– На машине времени ты тайком прибудешь на конкурс — ведь у тебя ещё сохранилась шапка-невидимка, которую тебе подарили на Блуке? — и выполнишь поставленную задачу.

Когда-то у Алисы и впрямь была шапка-невидимка. Теперь этот головной убор, как уникальный экспонат, хранится в Музее истории освоения дальнего космоса. Но Алиса не стала рассказывать об этом Охижутику. У Алисы большой опыт. Она понимает, что главное сейчас — внимательно слушать и не пропустить ни одной детали. Разведчик, как и сапёр, не имеет права на ошибку.

– И без глупостей! — продолжал Охижутик. — Пока что у тебя есть выбор. Ты можешь уйти отсюда домой, к маме. Мы ничего тебе не сделаем. Только кракозебры погибнут. Но это мелочь. А мы найдём другую мужественную и стойкую девочку, которая сочтёт за честь нам помочь. Альтернатива — ты глотаешь прибор УАС и приступаешь к выполнению задания.

– А что такое УАС?

– Уничтожитель Алисы Селезнёвой. — Охижутик ухмыльнулся и выпустил облако пара. Запахло валерьянкой. — Любое отклонение от заданной тебе программы приведёт к тому, что ты будешь уничтожена. Не рассчитывай, что гравитонную связь сквозь время ещё не изобрели: прибор действует автономно. Но ты не подумай, — продолжал компьютерный пират, — что мы здесь все такие жестокие. Мы умеем платить нашим друзьям. Если ты успешно выполнишь задание, то сохранишь себе и своим близким полную свободу в нашем новом мире, который мне и моим коллегам предстоит построить. А на сладкое получишь билет на проезд любую эпоху. По твоему выбору. На месяц. По крайней мере, в один конец.

И пират расхохотался.

Да, Охижутик вырос самым настоящим пиратом. Только компьютерным. Вот почему он один страшнее и опаснее всех космических пиратов, вместе взятых. Ведь согласованная и безупречная работа компьютерных систем станет в будущем залогом мирного труда и творчества всех рас, населяющих Галактику.

– А почему билет в один конец? — спросила Алиса.

– Потому. Хронобезопасность тебе никто обеспечивать не будет. Долетишь куда захотела — твоё счастье. Запутаешься в хронополях — обратный билет не потребуется.

– Понятно. — Алиса кивнула, не отрывая взгляда от щупалец Охижутика, лежавших на исполинской клавиатуре.

Охижутик — крупная особь даже для чумарозца, раза в полтора выше Алисиного друга археолога Громозеки. Но должен заметить, что при своём чудовищном, с точки зрения землян, размере чумарозцы весят всего несколько сотен килограммов. В воде они плавают, как надувные мячики. Только, в отличие от землян, большинство чумарозцев боятся воды. Им от неё щекотно.

– Имей в виду, — продолжил пират, — что к операции ты приступишь только в том случае, если искренне согласишься в ней участвовать. УАС — это на крайний случай. Нам невыгодно им пользоваться. Нам надо, чтобы ты выполнила задание. Поэтому тебе предстоит ещё и проверка на детекторе лжи. Если ты не пройдёшь проверку, ты поедешь домой, к маме, а кракозебры погибнут.

– Зачем же вам убивать кракозебр, если я вам не подойду? — спросила Алиса.

– Мы, программисты, должны учесть все альтернативы. Чтобы ты искренне и чистосердечно согласилась помочь людям, которые тебе не нравятся, а ведь мы тебе не нравимся, правда? — Охижутик отхлебнул валерьянки, — чтобы, продолжаю, ты не сорвала операцию, тебе нужны стимулы. Я предусмотрел — а я предусмотрительный — три стимула. Гибель кракозебр, экскурсию в любое время на твой выбор — ты никогда ещё не была в будущем, не правда ли? — и гарантированную свободу в нашем новом мире, которым правят компьютерные гении. Этот мир будет построен в любом случае. Независимо от твоего решения, девчонка.

– Это я поняла. Только я не верю, что вы так просто отпустите меня домой, если я не соглашусь. Вы меня всё равно уничтожите, ведь так?

– Нет, Алисочка, нам невыгодно тебя уничтожать. Зачем нам скандалы? Алисочка к нам прилетала? Прилетала. Земным компьютерам это известно? Известно. Эти компьютеры нам недоступны? Нет, недоступны. Не можем мы стереть с них запись о том, что одна девочка с Земли разговаривала с Гггрром и затем вылетела на Чумароз. Планы у нас великие? Ещё какие великие. Кто ж их будет выполнять, если мы попадём в лапы вашему Милодару или, того хуже, Крому из Галактического центра?

– Но, прилетев домой, я же сразу всё расскажу Милодару!

Не подумайте, что Алиса очень хотела доказать пирату, что её ни в коем случае нельзя отпускать домой. Она вела игру. Ей нужна была информация, и она её добывала. Если чумарозец ответит на вопрос, он раскроет ещё одну свою карту. И девочке с Земли будет проще выиграть партию.

– Не расскажешь. Где твоя мама? Правильно, на Брастаке. Строит новое здание Лингвистического центра. А в брастакской компьютерной сети я хозяйничаю, как в собственной персоналке! Так что гибель твоей мамы со мной никак не свяжут. Ты, конечно, потом всё расскажешь Милодару, но тот ничего не сможет доказать!

– Ничего, мама вернётся с Брастака. И я сразу же побегу к Милодару. — Алиса улыбнулась. Охижутик и в самом деле раскрывал карты, отвечая на Алисины вопросы. Девочка почувствовала: у неё есть шанс.

– На этот случай я должен открыть тебе одну тайну. Наряду с УАС, есть ещё и УНС — уничтожитель Натальи Селезнёвой. И твоя мама его уже проглотила. Гггрр позаботился. Он подбросил ей аппарат в чашку с компотом. Прибор тоже действует автономно. Не требует приказа с центрального пункта. Как только дочка набирает номер любого полицейского участка, мама умирает. Как только дочка пытается позвонить маме и предупредить её об опасности, мама превращается в облачко пара. Как только дочка вообще говорит об этой истории хоть слово, мама внезапно и мягко исчезнет... Но если ты не захочешь участвовать в операции, если ты не будешь делать всё для её успеха, риск провала очень велик. Нам нужен надёжный и верный агент. Значит, если стимулов к сотрудничеству с нами окажется недостаточно, нам выгоднее отпустить тебя домой, чем отправлять на задание. Но держать подальше от Милодара и его ищеек.

– У меня есть ещё один вопрос, Охижутик, — сказала Алиса. — А не проще заставить меня проглотить УАС независимо от того, подойду я тебе или нет, чем подсовывать УНС моей маме?

– О, девчонка, это совсем просто, — прогремел чумарозец. Собой-то ты, быть может, и пожертвовала бы, сдав нас полицейским собакам. А вот мамой не пожертвуешь.

Алиса испугалась. Она поняла, что противник не так прост, как ей хотелось бы. Первый раунд поединка окончился победой бандита.

Карты он раскрыл. Но карты оказались козырными.

Конечно, он, быть может, и блефует.

Блефовать — значит играть так, будто у тебя козырной туз, хотя нет у тебя никакого козырного туза.

В шахматах не блефуют. А вот в картах — сколько угодно. Поэтому шахматы — честная игра, а карты — ну, как вам сказать... не очень. Хотя ничего плохого, я думаю, в картах нет. Ведь нечестность эта в картах шуточная. Если только вы не на деньги играете. А если на деньги, то нечестность становится настоящей, подлой.

“Конечно, может быть, Охижутик блефует, — продолжала рассуждать Алиса. — но на это лучше не рассчитывать. Потому что вдруг не блефует?”

И в этот момент Алисе пришли в голову сразу три мысли.

Первая мысль была такая: “Разумеется, я не пройду тест на детекторе лжи. И вернусь домой. План дальнейших действий разработаю по дороге. Придётся придумать способ перехитрить Охижутика”. Эта мысль была грустной.

Вторая. “А ведь это шанс слетать к Юльке!!!” Эта мысль была радостной.

Третья. “А что, если... что, если согласиться? Если я участвую в этой авантюре, у меня будет больше шансов перехитрить Охижутика, чем если я буду сидеть дома, связанная по рукам и ногам угрозой моей маме? В случае согласия я по крайней мере получаю свободу перемещения во времени... Стоп! Если я улетаю в другое время, Охижутик не сможет узнать, где я и чем занимаюсь. Если только сам не отправится в ту же эпоху или не отправит туда своих шпионов. Ведь ни радиосвязь, ни гравитонную связь сквозь время в Галактике ещё не придумали!” Эта мысль, решила Алиса, была плодотворной.

Вследствие этой плодотворной мысли первая мысль, грустная, тихо угасла. Алиса приняла решение.

– Я согласна. Где ваш детектор лжи?

[Предыдущая] [Содержание] [Следующая]

Дизайн и вёрстка - Jacob
Последнее обновление - 6 июня 2003 г.